Посетите наш новый сайт AXMAJS.RU
Дмитрий Браславский
Ночь в Версале
рассказ по сеттингу «Око Лугоса»
Антуан вновь поднял глаза на собеседника. Аристократ в невесть каком поколении, человек чести. Этого у маркиза не отнять. Полноват, грузноват, но видно, видно, что воин. Всё в его жизни наверняка было — и дуэли, и измены, и предательства. Вон как смотрит. Тело расслаблено, с лица не сходит улыбка, а глаза жёсткие, настороженные. И эфес, садясь, поближе к руке передвинул.
Он ненавидит меня, я — его. И мы оба это знаем. Но он не лжёт, ему просто нет смысла лгать. Энрике действительно знает, где находится эта проклятая книга Лотаря.
Миф, легенда, но чертовски правдоподобная легенда. Тридцать четыре года Антуан с отцом искали её, батюшка успел уже отойти в лучший мир. Орден не торопил, и они не торопились. Сколько денег было потрачено на то, чтобы отец стал смотрителем Королевской библиотеки, какие связи пришлось пустить в ход… Место-то тёплое, уютное, и в Париже, и от монарха вроде как недалеко. Сам Главный распорядитель двора за него боролся, чтобы своего человека пристроить. Всё семейство Конде к ним спиной повернулось, одно время даже не принимали.
А как сложно оказалось найти себе подходящих помощников, чтобы и работу делали, и лишнего не болтали. Хорошо ещё батюшка сумел составить себе репутацию страстного, но безобидного книгочея, трясущегося над каким-нибудь фолиантом больше, чем над фамильными драгоценностями. И то в свете долго не могли понять: что за чудеса, хранитель сам возится с книгами, будто у него слуг нет. Не в особняке на улице Фурси гостей принимает, а пропадает в сырых подвалах монастыря Кордельеров.
Да, поначалу библиотека была именно там. Потом король повелел перевезти её ближе к Сене и Лувру, на улицу Ла Арп, в мрачное старое здание близ церкви Сен-Ком. Только устроились, извольте перебираться на улицу Вивьен, к тяжеловесным аркадам Пале-Кардиналь. Как же они устали тогда от всех этих переездов. И всё же стоило им только распаковать и расставить книги, они сразу приступали к поискам.
Антуан родился на восьмой год после того, как Орден доверил отцу поиски. Стоило мальчишке выучиться читать, как игрушки быстро уступили место пыльным манускриптам. Сперва на французском, а потом и на греческом, латыни, арабском, иврите, итальянском, немецком. Свитки и инкунабулы. Синюшные пятна на ломких листах, заставлявшие вспоминать о ядах недоброй памяти Екатерины Медичи. А некоторые страницы, мерещилось ему в детстве, пятнала кровь, пролитая в Варфоломеевскую ночь.
О книге Лотаря не было известно практически ничего. Кроме того, разумеется, что она существует. Но командор не сомневался, что она поможет им найти Око Лугоса. Откуда он это узнал, верны ли сведения — кто теперь скажет? И командор тот давно в могиле, и книга всё больше кажется пустой придумкой, предназначенной, чтобы пустить Орден по ложному следу.
Но ради Ока Лугоса ордена были готовы на всё. Легендарный утраченный артефакт, который должен помнить ещё тепло ладоней Мерлина. Суть и смысл существования самих орденов, более тысячелетия шедших по исчезающему в глубине веков следу. Заставлявший их, магов и потомков героев, притворяться обычными людьми.
Основатели орденов, в чьей крови впервые забурлила неистовая музыка Дара, были почти как братья. Их потомки убивали друг друга и сами умирали, так и не прикоснувшись к Оку, но лишь мечтая об этом…
— Откроем карты, виконт? Или предпочитаете повременить?
Антуан с трудом сдержался, чтобы не скривиться. Этот чёртов Энрике не нравился ему, не нравился и всё. Холёный и надменный, как все испанцы, с полуприкрытыми, как у ящерицы, глазками. Расслабленный и одновременно настороженный, в любой момент готовый ужалить.
— А что вам хотелось бы знать, маркиз?
Послеполуденное солнышко сонной осенней мухой билось в грязные окна таверны. Совсем не то место, где дворянину прилично назначить встречу испанскому аристократу. Но тем оно и хорошо.
— Не ерепеньтесь по пустякам, виконт. — Маркиз Самора зевнул. — Уж вы-то должны понимать, что это — не праздное любопытство. Учитывая, что нам предстоит, было бы не лишним знать, в чём заключаются ваши… ну, скажем, умения. А я в ответ готов, разумеется…
— Нам не предстоит ничего особенного, — резко оборвал маркиза Антуан. — Если вас не обманули, и у короля действительно есть какое-то личное, тайное собрание книг… В чём я, не скрою, сильно сомневаюсь, ибо государь давно уже не имеет времени читать для собственного удовольствия, да и смысла никакого нет держать столь древние фолианты в Версале. Так вот, если оно действительно существует, нам не составит труда до него добраться. Не сокровищницу же мы хотим ограбить, в самом деле.
— Рад, что вы преисполнены оптимизма, виконт.
Смеётся, скотина, точно ведь смеётся. Конечно, хранителя Королевской библиотеки хорошо знают в Версале, но тем больше риск. Если их поймают, шансов сохранить должность практически нет. А значит, и отец потратил свою жизнь бессмысленно, и он сам зря мок и мёрз в этом проклятом Париже, вместо того, чтобы жить там, где и полагается человеку, не так уж и много грешившему в этой жизни: в благословенном графстве Прованском, где дождь если и идёт, то лишь для того, чтобы напомнить, сколь тяжко живётся тем, кому не столь повезло. Вон, как с ночи зарядило, так лишь недавно распогодилось…
Перезвон колоколов версальской церкви Богоматери оборвал его мысли.
— Нам пора, маркиз. — Антуан резко отодвинул щербатую глиняную кружку, едва не расплескав вино. — Теперь я готов рассказать, что нас ждёт.
Теперь — и не раньше, подумал про себя Антуан. Энрике-то ничем не рискует. Ничем.
— Удача нас ждёт, виконт, удача. Не сомневайтесь.
Ухмылка маркиза Самора показалась Антуану настолько мерзкой, что библиотекарь с трудом сдержался, рука едва ли не сама потянулась к кружке. Но нельзя. Не сейчас.
— Пароль на сегодняшнюю ночь я узнаю через час. После этого мы отправляемся во дворец. Ещё по свету. Но темноты ждём в парке. Нас впустят через левое крыло. Ночью дворец почти не охраняется, а если что, пароль у нас будет. Выкрутимся. И там посмотрим. — Неожиданно для самого себя Антуан стал говорить короткими, рублеными фразами, как коннетабль перед битвой. — Сильно прижмёт — уезжаем сразу. Бывает, что государь и после полуночи курьеров отправляет, нас выпустят. Хотя, если по уму, я бы подождал в том же парке до утра.
— Я возьму с собой слугу. — Маркиз не спрашивал, просто ставил в известность.
— Зачем?!
— Если придётся драться, нам будет не до книги.
А что, слуга — это правильно. Два дворянина, со слугой, всё как положено. Нет, не правильно. Что-то не так. Они ведут разговоры с Энрике уже в третий раз и до сих пор ни о каком слуге речи не было. С одним-то он, может, и справится, если как следует постараться, а вот с двумя… Что-то тревожило, мешало, ныло как больной зуб, который только успокоится, притихнет, расслабишься уже, забудешь, а он тут как тут.
Чего же он боится, отчего нервничает? Книга — не Око Лугоса. Книга — даже не путь, один шажок. Не победа — намёк на победу. Шанс, возможность. Не Антуану, маркизу стоит бояться. Он здесь никто: авантюрист, иностранец. Незваный и нежданный. У государя, конечно, и мать испанка, и жена была испанка, но отношение к подданным Его Католического Величества, скажем так, не простое. Случись что, кому поверят? Нет, во дворце Энрике будет вести себя тихо. Да и после, если не дурак. А дураков в ордене держать — себе дороже выйдет.
Пароль Антуан узнал даже не через час, быстрее. Не пришлось ждать и слугу. Библиотекарь ожидал увидеть громилу-телохранителя, но человек маркиза оказался мальчишкой лет тринадцати-четырнадцати. Худеньким, смуглым, то и дело улыбающимся невпопад. Из оружия — только кинжал. Такому и правда только книги носить, что потяжелее и не доверишь. И имя совсем не звонкое, а округлое и перекатывающееся как галька — Маноло. Вот только «зуб» не успокаивался, ныл и дёргал всё сильнее. Зачем? Зачем маркизу этот парень, за которым, к тому же, пришлось посылать дочку трактирщика. Если доверяет, почему сразу с собой не взял?
Путь до дворца не занял много времени. Стражники у ворот в красно-синих мундирах Швейцарской сотни лишь скользнули по ним взглядами. Вот и хорошо. Никого из них виконт, к счастью, не знал. А идея с парком, напротив, оказалась не столь хороша, как казалось поначалу. Трава не успела просохнуть от недавнего дождя, от прудов тянуло могильной сыростью, деревья только и ждали малейшего ветерка, чтобы стряхнуть им за шиворот хоть несколько капель. Парк был не рад припозднившимся гостям. Ничего, придётся потерпеть. И ему, и им.
Дворец окончательно уснул далеко за полночь, когда все трое уже успели продрогнуть до костей. Маноло не жаловался. Молчал, дрожал и лишь временами нервно щёлкал шторкой от потайного фонаря. В конце концов маркиз шёпотом рявкнул на него, и наступила полная тишина.
Они не боялись, что их услышат — говорить было не о чем. Ордена не делились друг с другом ни ходом поисков, ни своими секретами. Нынче, конечно, не времена Людовика Святого, когда считалось хорошим тоном убивать конкурентов, не взирая ни на пол, ни на возраст. Но и сейчас каждый хотел стать не просто первым — единственным.
— Пошли, — шепнул Антуан, убедившись, что последний огонь в окнах погас. — Какой этаж?
— Позже, — сквозь зубы отрезал маркиз. — Сначала введите нас во дворец.
Библиотекарь промолчал, но повеселел. Боишься, значит, испанец проклятый. Это хорошо. Бойся. Главное, бойся больше, чем я тебя.
— Капюшоны, — скомандовал Антуан, когда они приблизились к низенькой дверце в левом крыле. Затаив дыхание, он постучал.
Нет, и здесь без сюрпризов. Шотландская гвардия. Один у дверцы, трое рядом, в караульном помещении. Вот тот кордон, который испанцу было без него не миновать. И будет не миновать.
Ничем не показав, что давно и хорошо знает дежурного гвардейца, виконт невозмутимо назвал пароль и придержал дверь своим спутникам.
Коридоры были темны, под ногами поскрипывал паркет, несли караул портьеры. Энрике вёл уверенно и умело: замирая перед поворотами, то и дело прислушиваясь у дверей. Потайной фонарь пока не зажигали: хватало света от луны, видневшейся за высокими, в пол окнами.
Испанец не обманул: личная библиотека короля действительно существовала. Неприметная дверь неподалёку от часовни долго не продержалась, и Антуан даже замер на пороге, заставив маркиза вежливо, но очень настойчиво побарабанить пальцами по его плечу. Комната, в которую он попал, была для виконта милее многих сокровищниц: узкая, пропахшая книжной пылью, с витой лесенкой на ограждённый балюстрадой узенький балкончик. И там, на втором этаже, тоже книги, книги, книги…
Как же могло случиться, что он даже не слышал об этом месте? Антуан с яростью подумал: дело здесь, пожалуй, совершенно не в том, что государь стремился сохранить тайну. Всё куда проще. Королевская библиотека в Париже. А этот кабинет, скорее всего, приписан к королевскому архиву, канцлер назначил сюда какого-нибудь своего племянника или троюродного брата, который совершенно не мечтает, чтобы королевский библиотекарь совал нос в его дела. Новых книг здесь нет, разбираться ни в чём не надо, достаточно делать умное лицо и низко кланяться Его Величеству.
Не удивительно даже, откуда маркиз знает, где и что искать. Государю книги приносят, придворным тут делать нечего. Любой, кто по-свойски договорится с хранителем, может просиживать здесь хоть целые дни напролёт.
Тридцать четыре года потрачено зря.
Одно странно: если у Энрике есть свой человек во дворце, почему не попросить его выкрасть книгу, никто ведь не хватится?
Нет, хранитель не оставит посетителя одного. Но почему бы тогда этому придворному не прийти сюда так же, ночью?..
Не прошло и нескольких минут, а Энрике со слугой уже спускались с балкончика, держа в руках три книги: увесистые пыльные фолианты, переплетённые в тёмную кожу.
— Что-то не так? — холодно спросил Антуан, злившийся на всех сразу: на себя, на судьбу, на чёртовых испанцев, заполучивших то, что иначе бы им никогда не заполучить.
— Приношу свои извинения, виконт, — нехотя ответил маркиз. — Мои люди сработали хуже, чем я ожидал. Под описание подходят три книги, и все стояли рядом. Я предлагаю разбираться не здесь. Согласны?
Знай библиотекарь точно, что из себя представляет книга Лотаря, он мог бы ещё поспорить. Даже просто ради того, чтобы позлить испанца. Но он не знал. Да и сил, откровенно говоря, на это не было: Антуан чувствовал себя абсолютно опустошённым.
Тридцать четыре года. Чтобы вот так просто прийти и взять.
Грустно щёлкнул замок: уж чему, чему, а работать с замками отец его научил. Он многому научил, чего благородному дворянину знать и не положено.
— Поможете, виконт?
Не дожидаясь ответа, Энрике сунул ему одну из книг. Наглец. Но спорить вновь не хотелось: в конце концов, если Маноло не удержит одну из томин, им же всем будет хуже.
Да и к чему спорить? Пять минут, и они будут у выхода. Каков бы ни был Дар Энрике, с четырьмя шотландскими гвардейцами ему не совладать. Жерар обещал, что с товарищами договорится: живыми не брать.
На крайний случай, гвардейцы спрячут его и поднимут тревогу. Один шанс из миллиона, что кто-то из испанцев попадёт в плен раненым, тогда Жерару придётся об этом позаботиться. Противно, грязно, а Маноло так даже и жалко — но неизбежно.
Перехватив фолиант поудобнее, Антуан сделал пару шагов в сторону лестницы и в нетерпении обернулся к своим спутникам. Ему на мгновение показалось, что Энрике чего-то ждёт. Но чего?
— Если вы, конечно, нам доверяете, виконт. — Маркиз так и не двинулся с места. — А если нет, выберите себе книгу сами.
Он им доверяет, как же. Смешная шутка.
— Чёрт с вами, маркиз, мне всё равно. Так мы идём?
— Одну минуту. Можно вашу книгу? Маноло, посвети!
Мальчишка послушно отодвинул шторку потайного фонаря. Энрике склонился над книгой.
Услышав шаги, библиотекарь резко повернулся. И в тот же момент всё понял.
Дальняя сторона коридора, у выхода на лестницу, была ярко освещена. И там ошеломлённо замерли… Антуан вгляделся — дьявол его побери! Посол Его Католического величества Карла II собственной персоной… Секретарь посольства… Семь или восемь человек свиты… И сопровождающие их трое гвардейцев. И, что уже совсем некстати, Жерара среди них не было.
Так вот зачем Энрике посылал за слугой! И вот почему медлил. После того, как маркиз узнал весь план, ему нужно было успеть предупредить своих. Договориться с послом, в котором часу тот вернётся во дворец и какой дорогой пойдёт к своим покоям, было не сложно. Если бы оказалось нужно, Энрике искал бы книгу час, два, сколько угодно. Но, видимо, в эту ночь дворец уснул позже, чем он рассчитывал, они задержались в парке, и маркизу пришлось, напротив, поторопиться.
А сам-то он с Маноло как теперь вывернется? Сбежать и смешаться со свитой трудновато, пожалуй, будет. Или у них и на этот случай что-то заготовлено? Шанс, конечно, есть: гвардейцы на входе не видели лиц Энрике и Маноло, он сам попросил надвинуть капюшоны. Да и книга, неожиданно понял Антуан, им нужна всего одна. И они знают, какая. А тот том, что он согласился донести, нужен был лишь для того, чтобы иметь все основания обвинить библиотекаря в краже.
— Воры! — тоненьким голоском взвизгнул мальчишка за его спиной.
— Стоять! — рявкнул один из гвардейцев, рванув шпагу из ножен. Ещё двое последовали его примеру.
Не убежать. И не объясниться. Что он, хранитель Королевской библиотеки в Париже, делает ночью здесь, в Версале, с книгой под мышкой?
Развернувшись, он бросился прочь по коридору, но проклятый мальчишка поднял фонарь повыше, ослепляя его. Сзади грянул выстрел.
Не удержавшись на ногах, Антуан полетел на пол. Под лопатку словно приложили раскалённое клеймо палача.
У виконта ещё хватило сил перевернуться на спину. Мысли метались, как тени по стенам коридора. Ему показалось, что Маноло смотрит на него, едва не плача. Встретившись с библиотекарем взглядом, мальчишка виновато пожал плечами. Пальцы его быстро заплясали в воздухе.
Орденский знак! Значит, это не сказки, что ордена засылают друг к другу тайных соглядатаев, которые годами, десятилетиями ничем себя не раскрывают. А порой так и умирают не раскрытыми.
Ещё один кусочек мозаики встал на место. В Ордене знали, что Антуан, в отличие от отца, Даром не обладает. И ради книги Лотаря им решили пожертвовать.
Больно, как же больно.
Тридцать четыре года и такой финал…
Какой же Маноло всё-таки ещё мальчишка. Пощадил, пожалел, не позволил уйти с ощущением, что всё было напрасно. А сам теперь…
Изумление, проступившее на лице маркиза, позволило библиотекарю усмехнуться. Нет, даже не усмехнуться, скривить рот, сил на усмешку уже не осталось. Но отреагировал Энрике де Суньига, пятый маркиз Самора мгновенно. Выбросив правую руку вперёд, он упёрся раскрытой ладонью в грудь Маноло и быстро зашептал: «Destruam et aedificabo…» У него-то Дар, несомненно, был.
Неожиданно удивление на лице маркиза стало ещё сильнее. Воздух с тихим печальным свистом вышел из его лёгких. В свете упавшего на пол фонаря блеснула узкая полоска стилета. Маноло!
Антуан так и не понял, что сделал потом мальчишка. Слился с тенями? Ушёл в стену? Растаял в воздухе?
Когда гвардейцы склонились над ним, библиотекарь был уже мёртв. И всё же он улыбался.